Я был на этой войне - Страница 87

Я кричу, я ликую. Залегли. Ну, ничего, там тоже достанем. Это не проблема!

Сбоку тоже раздается автоматная очередь. Поворачиваю голову, там мужики уже подскочили и помогают долбить духов. Давай, мужики, всем хватит! Я не жадный. Наград мне не надо. Вот моя награда! Спасибо тебе, Господи, за то счастье, что дал мне. Кровь бушует в артериях. Ей мало там места. Я расстегиваю бушлат, бронежилета на мне нет. Новый не успел получить. Не беда. Вон сколько духов в бронежилетах лежит. Выбирай, как в универмаге! Перехожу на подствольник.

Духи, хоть и кверху задницей лежат, но, тем не менее, огрызаться тоже умеют. Так что не надо высовываться. Пусть пока подствольник поработает. Жму на спусковой крючок и наблюдаю, куда летит граната. Делаю поправку и снова нажимаю. Сволочь, куда ты! Пока заряжал, этот подлец перекатился, вновь промах. Зло и азарт меня разбирают. Рядом плюхается Юра. Дышит, как загнанная лошадь.

— Что, Юрок, курево?

— Ага, выберемся — давай бросим курить.

— У меня тогда не будет недостатков. Может и жена уйти от такого положительного, — отшучиваюсь я и даю очередь по духам.

Надоели они мне своими перекатами. Вот тот, за которым я все время охотился, дернулся и, выронив автомат, принялся кататься по земле. Юра пристрелил его с первой же очереди. Я укоризненно посмотрел на него. Это же мой дух!

— Чтобы не мучился, — пошутил Юра.

— Я смотрю, тебя нет, — продолжал он, — гляжу, а ты уже, как обезьяна, вдоль насыпи кувыркаешься, орешь что-то, стреляешь, а сам довольный, как на празднике.

— Так это и есть праздник. Посмотри, сколько духов положили. Разве не радость? Бей чеченов, спасай Россию! Хрен, правда, знает, от кого! Может, и от нас с тобой скоро спасать будут!

— Классно, конечно, сработали. Не удалось им своим минометным обстрелом воспользоваться. Молоток, Славка!

— Я знаю, — скромно ответил я.

Тем временем наши танки попытались подавить минометную батарею, но это у них плохо получалось. Видимо, она находилась на закрытых позициях и долбила нас по координатам своего наводчика. Найти бы этого гада да прищемить ему хвост.

Духи тем временем попытались отступить, но не удалось им это. Все духи, кто были на площади под нашим ураганным огнем, остались там лежать. Так держать!

Но надо было прорываться. Сзади не могла подойти техника, потому что мы лежали и не могли идти из-за мин. Но вот отдельные группы наших мужиков короткими перебежками дернулись вперед. Минометная батарея пока молчала. И тогда уже смелее все больше бойцов последовали их примеру.

Давай! Давай, Слава, давай вперед! Я рванулся. Вперед, через остатки завала. Ноги вязнут в песке и мелком щебне. Глаза смотрят только вперед, что под ногами — не важно. Опять кровь стучит в голове. Ноги увязают все глубже. Выдергивать их из вязкого плена все труднее. Специально валюсь на бок и перекатываюсь. Автомат крепко прижимаю к себе и качусь. Слышу треск рвущейся материи. Звиздец новому бушлату! Не важно. Все это не важно! Главное вперед, подальше от этого завала, подальше от этого ориентира для минометного наводчика. Больно ударяюсь о какой-то камень головой. В глазах красные круги. Бедная моя голова! Несмотря на непрекращающуюся боль, я продолжаю катиться по земле. Вот и асфальт. Вскакиваю на ноги и бегу вперед. Толком не вижу, кто, что впереди. Только вперед. Голова разламывается от боли. Все пройдет. «Все пройдет, придет и мой черед…» — всплыли в голове слова из старой песенки. Хрен! Не придет! Так просто я не дамся. По крайней мере, сейчас! Вперед! Только вперед.

Взгляд более-менее прояснился. Вот и наши залегли. Значит, вперед, к ним. Впереди наша бригада залегла и отстреливалась. Духи окопались возле полуразрушенного Госбанка и на его верхних этажах. Судя по ведущемуся оттуда огню, немало их там. Жаль! А как хорошо мы полплощади проскочили! Так и остаток пролететь! Ну ладно, гады, вы сами напросились! Падаю между бойцами. Из-за дыма, что висит над Госбанком, толком ничего не видно. Духи прикрыты дымом. Но, судя по плотности огня, который они ведут, получается, что много сволочей там окопалось. Высматриваю огневые точки. Ага! Вижу, как в дыму мелькнул отблеск пламени от выстрела. Не раздумывая, вскидываю автомат и даю короткую очередь туда. Еще одну. Смотрю. Вроде, больше не видно вспышек. Может, откатился, а может, и попал я. Бить из автомата бесполезно. Становлюсь на колено, вынимаю гранату для подствольника. И жду. Вокруг ведется плотный огонь. Стреляют все из всего что только можно. Где же танки? Мы прошли вперед. Что им еще надо? Злость, отчаяние разбирают меня. Неужели все жертвы, все те парни, что остались лежать здесь после первого штурма, погибли бесполезно и бессмысленно? Где вы, танкисты? Сволочи, гады! Жму на спусковой крючок, и граната летит в сторону духов. Не гляжу, где она разорвалась, снова заталкиваю гранату и вновь стреляю. Не выйдет! Не будет больше того унизительного позора, который я испытал. Не будет! Буду здесь до конца. Где же вы, сраные танкисты?

Вновь возобновился минометный обстрел. Пока мины падают и разрываются далеко за спиной. Но чувствуется опытная рука корректировщика. С каждым залпом все ближе и ближе. Нельзя здесь оставаться. Нельзя. Но разве укроешь, спрячешь четыреста человек в тех немногочисленных неглубоких воронках, что изрыли площадь-сковородку? Хрен! Не спрячешь!

Нервы на пределе. Минометный вой, который я раньше игнорировал, с каждой новой миной все более настойчиво врывается в душу. Каждый новый вой этой долбаной мины вибрирует, как тугая струна, и вместе с этим воем трясется, вибрирует каждая клеточка тела, каждая клетка несчастного головного мозга. С трудом сдерживаю желание заткнуть уши и упасть на землю. Каждый новый разрыв мины воспринимается с облегчением. Значит, не ты, не тебя, значит, пока не судьба. И вот новый вой заставляет сжиматься, съеживаться, ломать зубы, стискивая челюсти до хруста в скулах. И, чтобы заглушить страх и собственное бессилие, чтобы попытаться обмануть судьбу, перебегаешь с места на место, стреляешь по едва различимому в клубах дыма противнику.